Рейдон возлежал лбом на столе, безвольно свесив руки между широко расставленных ног. За рыжими локонами, распластавшимися по столешнице, его лица было не разглядеть, однако присутствие сознания в теле молодого человека легко определялось по тихим скулящим звукам, исходившим непосредственно из огненно-морковной копны.
— Вечно молодым, вечно пья-а-аны-ы-ым. — Ригель зловредно улыбался, сидя во главе стола и щёлкая пальцами в такт песенки как раз в районе предполагаемого местонахождения рейдоновского уха.
— Уйди. — Рыжий сподобился поднять левую руку, дабы отмахнуться от назойливого чёрта, однако конечность неубедительно упала на стол, и осталась неподвижно лежать на нём.
читать дальше— Куда же я? — Рогатый блондин продолжал нащёлкивать пальцами ритм. — От завтрака? От творожной запеканки с персиками?
Резкие звуки, издаваемые пальцами чёрта, заставили парня съежиться на стуле и невразумительно замычать.Из гостиной донеслось до боли знакомое обоим мерзостное хихиканье.
— Рейд! Ты прячешься и отступаешь в библиотеку, я прикрою тебя с тыла. Когда окопаешься — подашь сигнал ракетницей, я отстреляюсь и примчусь, а потом польём их шквальным артиллерийским огнём. Лады? — Ригель потянулся за лежащей рядом ложкой.
— Меньше. Текста. — Промямлил Рейдон.
В распахнувшуюся дверь бодро протиснулись, не уступая друг другу дороги, Селена и Кинвен. Рейдон поднял голову и, щурясь, проследил за их передвижениями по кухне: мальчишка сразу направился к холодильнику, а его сестра с гаденькой ухмылочкой, не обещающей ничего хорошего, остановилась у стола.
— Завтра Новый Год, ребята!!! — Оглядев собравшихся, женщина поставила на стол объемистый бумажный пакет, и принялась рыться в содержимом.
— Вчера праздник, завтра праздник — вся жизнь сплошной праздник… У меня когда-нибудь пройдёт голова? — рыжий обращался к абстрактному собеседнику, притаившемуся, по-видимому, на донышке стакана с кефиром. Ему не ответили.
В конце концов, дёрнув бровями, Селена извлекла из пакета что-то белое и пушистое.
— Рейд! Будешь зайчиком! — сообщила она, и водрузила на голову парня белый головной обруч с длинными ушками. — Ты рад, мой птенчик?
— Опять фетиш. — Уныло буркнул рыжий.
— Не в нашем положении, мой друг, можно сопротивляться авторскому произволу! — хихикнул Ригель.
— Не обольщайся, детка… — Кинвен отвернулся от раскрытого холодильника, и хлопнул чёрта по плечу. — Ты тоже будешь зайчиком.
Селена, достала ещё одну пару ушей, и нацепила на товарища, живописно загнув верхушку левого уха вниз.
— И Сангар будет зайчиком, и Алоран, и Кинец, и Альдамар, и Мир тоже, к сожалению, будет зайчиком. — С придыханием, оповестила она.
Перечисляя имена, Селена выкладывала уши на стол. Кинвен выцепил из кучи обруч и, надев, отправился любоваться своим отражением в поверхностях сковородок. Рейдон опять поник, Ригель же взирал на женщину со всей суровостью.
— Чего дуемся, детка? — Вдоволь на себя насмотревшись и вернувшись к столу, мальчишка обратился к чёрту. — Где зайцы, там и волк. А волк у нас есть! Вернее волчица — такая беленькая, пушистая, упругая… Диана… Прямо ррррр! Кто в здравом уме откажется поиграть с ней в пятнашки?
Ригель дернул глазом и воздел руки к потолку:
— О великий Хаос, Многомудрый и Всесветлый! Я знаю, что в этом доме меня считают идиотом… Но чтобы зоофилом!
— Хе-хе. — Сказала Селена, и вывалила из пакета дюжину заячьих хвостиков на липучках.